Глава 2

Джиана

На следующий день, сидя за своим столом и смотря на экран компьютера, где проигрывалась запись интервью Клэя, Шарлотта Бэнкс являла собой наглядный пример невозмутимости. Экран был повернут в мою сторону, чтобы я тоже все видела, расположившись напротив начальницы, – словно не проматывала это видео сотни раз.

Если я ждала вспышки гнева, то плохо знала свою начальницу. Глядя в экран, миссис Бэнкс казалась почти незаинтересованной, временами поглядывала на свои ухоженные ногти и ковыряла кожицу вокруг них, а потом опять скрещивала на груди руки. Ее короткие медного цвета волосы были выпрямлены и идеально уложены: пряди аккуратно обрамляли острый подбородок, не выбивался ни один волосок. Губы были накрашены помадой сдержанного красного оттенка, а круглые золотистые глаза напоминали глаза кошки, лениво наблюдающей за безуспешно пытающейся вырваться мышкой, которую она держит за хвост.

Я судорожно сглотнула, когда видео остановилось и на экране появилось хмурое лицо Клэя, чего раньше за ним не наблюдалось. Я осмелилась взглянуть на начальницу, которая просто моргала и ждала от меня комментариев.

– Простите, – начала я, но она подняла руку и заговорила голосом теплым и гладким, как растопленный шоколад.

– Не это я хочу слышать. Давай еще разок.

Я захлопнула рот и задумалась, а потом снова его открыла.

– Клэй расстался с девушкой, о чем я узнала только после окончания интервью. Он явно был не в настроении говорить на камеру, и я беру на себя всю ответственность за то, что поняла это, только когда стало слишком поздно.

Шарлотта изогнула бровь, опустила руки и повернула к себе экран компьютера, а потом стала что-то записывать в лежащий на столе блокнот.

– Полезная информация, – не глядя на меня, бросила она. – Но все равно не то, что я хотела услышать.

Я боролась с желанием съежиться, стараясь держать спину прямо, голову – высоко поднятой и смотреть на нее.

Шарлотта взглянула на меня и вздохнула.

– Ты сможешь с этим разобраться или нет?

От ее обвинительного тона, от того, что ей вообще пришлось об этом спрашивать, я вспыхнула. Но осуждать ее не могла – тем более после того, с чем она была вынуждена мириться с тех пор, как кое-кто переступил порог ее кабинета. Я каждый божий день прикладывала неимоверные усилия, дабы просто посмотреть этим парням в глаза и говорить погромче, чтобы они понимали, куда нужно идти.

Я проделала долгий путь, да… но еще точно есть куда стремиться.

– Разумеется, – пообещала, надеясь, что мой уверенный ответ звучит убедительно.

– Отлично, тогда и обсуждать это нет нужды. – Шарлотта сделала глоток воды комнатной температуры. Я знала, что она комнатной температуры, поскольку в том году задача следить за этим входила в мои обязанности стажера. – Я рассчитываю, что ты осилишь работу такого рода, чтобы мне не пришлось впустую тратить свои время и силы. Если нужно, воспользуйся помощью стажера.

Стажера.

Шарлотта даже не удосужилась назвать ее по имени.

Так было и со мной, пока прошлой осенью я не показала себя полезным сотрудником. Однако я оказалась в затруднительном положении еще до начала нового сезона, так что, кажется, прошедший год не имел особого значения. И все же Шарлотта что-то во мне разглядела – задатки, смелость, упорство. В противном случае я бы сейчас здесь не находилась.

Я уцепилась за эту мысль, когда она продолжила.

– Тренер Сандерс уведомил меня о своем желании, чтобы команда принимала более активное участие в благотворительности, – не дожидаясь от меня ответа, сказала начальница, и я поняла: Шарлотта по-быстрому сменила тему, так как рассчитывает, что я улажу проблему с Клэем любым способом. – Он выдал мне какую-то душещипательную историю со своими умозаключениями, но я и без того понимаю, что благотворительность выставит в выгодном свете команду, а заодно и его. Поэтому, – подытожила она, несколько раз покликав мышкой, пока мой телефон вибрировал от напоминания в календаре, – выбери дату для аукциона команды.

– А что мы выставим на аукцион? – спросила я, большим пальцем добавив в календарь событие.

– Игроков.

Я закашлялась от смеха, но, прочистив горло, быстро подавила его, увидев, что Шарлотта говорит совершенно серьезно.

– Устроим аукцион свиданий, где мероприятия будут спонсироваться разными людьми из округа, захотевшими принять участие, а все денежные средства пойдут на благотворительность.

– В какую благотворительную организацию?

Она отмахнулась.

– Не знаю, выбери сама.

Я улыбнулась, добавив еще одну задачу в список.

– Можешь идти, – сказала Шарлотта и, положив изящный локоть на стол, ткнула пальцем в мою сторону. – Возьми Джонсона под свой контроль. В День отбора я снова приглашу Сару Блэкуэлл для эксклюзивного интервью и хочу, чтобы он был рад как слон разговору с ней.

Я кивнула и ушла без ее устного разрешения, потому как оно и не требовалось. Выскочив из кабинета Шарлотты и закрыв дверь, сделала глубокий, сладостный вдох, не опаливший легкие дымом, которым начальница-мегера любила наполнять окружающее пространство.

На следующем выдохе во мне ожила решительность, и я рванула в тренажерный зал.

Всю жизнь я испытывала желание думать иначе, вести себя иначе, бросать вызов себе и окружающему миру.

Детство я провела в тени, будучи заурядным средним ребенком из пяти надоедливо талантливых детей. У меня были две старшие сестры и два младших брата, и потому я без особых последствий отошла в нашей семье на задний план.

Я родилась третьей дочерью, уже самой по себе незаметной, приговоренной донашивать одежду сестер и не имеющей никакой возможности стать отдельной единицей. Прибавьте к этому обстоятельство, что вскоре родились два моих брата, мальчики, на которых родители буквально молились, и поймете, что я была невидимой, как пыль, скапливающаяся на потолочном вентиляторе. Меня замечали, только когда я мешала пройти, когда мое присутствие становилось неудобным или служило причиной чьей-то аллергии.

И все же в детстве я не обижалась. На самом деле игра в сравнение никогда меня не огорчала. Меня впечатлило, что старшая сестра Меган добилась блестящих успехов в софтболе и играла за колледж, получив стипендию. Я была в восторге, что вторая старшая сестра Лаура поступила в Массачусетский технологический институт. И точно знала, что своей страстью к инженерному делу она изменит мир. С большой любовью я относилась и к младшим братьям, Тревису и Патрику, которые стали юными изобретателями и когда-нибудь обязательно появятся в телепередаче с классными стартапами, как только их осенит идея на миллион долларов.

Как раз наоборот – мне даже нравилось пребывать в забытом межпутье. Никто не доставал меня, когда на выходных я запиралась в своей комнате, читала и смотрела документальные фильмы. Родители уделяли все внимание моим братьям и сестрам, а я беспрепятственно пользовалась свободным временем, чтобы познавать мир и узнавать его устройство. Это было моим самым любимым занятием – помимо чтения запоем непристойных, даже пошлых романов.

Когда я уехала в колледж, мама была вне себя от того, что я так и не выбрала направление. Еще ей не особо нравилось, что в старших классах я потеряла интерес к церкви благодаря самообучению в сфере религии и новообретенным вопросам, на которые ни мама, ни наш пастор не могли дать ответ. Если учесть, что она нашла у меня под подушкой остросюжетный роман о мотоклубе и прочла сцену, от которой ее чуть удар не хватил, а потом заявила, что мне запрещено читать что-то подобное, то можно сказать, что с матерью я была не особо близка.

Но, к ее чести, она не пыталась слишком сильно подталкивать меня к карьерной стезе или церкви, а просто вздохнула, отказалась от этой мысли и сосредоточила внимание на других своих богобоязненных детях, у которых была голова на плечах.

Чего она не поняла – чего никто не понял, – так это того, что я до сих пор не знала, как хочу распорядиться своей жизнью, потому что недостаточно знала о самой жизни.

Я никогда не выезжала за пределы Новой Англии, никогда не встречалась с парнем, даже никогда не добиралась до второй базы, не говоря уже о получении полноценного опыта.

В жизни было столько всего, что хотелось вобрать и изучить, чтобы целиком посвятить себя этому. В том и заключалась основная причина, почему я подтолкнула себя выйти из зоны комфорта, когда приехала в колледж и выбрала специальность, подходившую мне меньше всего.

Связи с общественностью.

Возложение ответственности за взаимодействие с прессой на меня, молчаливую занудную девственницу, казалось лишь бомбой замедленного действия. Но потому я и любила свою специальность. Вот почему она была для меня важна.

Мой выбор был нежданным, необычным и смелым.

И я не остановлюсь, пока не овладею всеми тонкостями этой профессии.


Загрузка...